Явленский Алексей Георгиевич (1864-1941)

Художник А. Г. Явленский, потомок графов Ростопчиных, друг В. В. Кандинского, уехал из России окончательно в 1914 г., в связи с началом Первой мировой войны, и вся последующая его творческая жизнь прошла в Германии; поэтому фон Явленский вошел в историю искусства двух стран.

Течения XX в. - фовизм, экспрессионизм, конструктивизм и абстрактное искусство - коснулись его, но по сути Явленский был одиноким художником, идущим своим путем, постоянно ищущим.

Жанр, в котором он работал больше всего и который, по-видимому, отвечал его творческим метаниям и глубоким размышлениям, - портрет. Прекрасные лики, то яркие, "иконописные", то проступающие из тьмы фона, живут в полотнах Явленского. Хотя он писал и пейзажи, и натюрморты.

Он начал посещать классы Петербургской АХ, когда там происходили плодотворные перемены благодаря приходу А. И. Куинджи и И. Е. Репина. Кроме занятий у них Явленский много времени проводил в различных художественных галереях, в Эрмитаже. В 1897 г. он уехал в Мюнхен, чтобы продолжить художественное образование у известного педагога А. Ашбе, у которого тогда уже учились И. Э. Грабарь и Д. Н. Кардовский. Здесь началась его дружба с В. В. Кандинским.

Ко времени его знакомства с А. Матиссом в 1905 г. в художнике произошла серьезная переориентация от немцев Ф. Ленбаха и Ф. Штука к В. Ван Гогу, П. Сезанну, П. Гогену. Главное, что интересует Явленского в этот период, - "жизнь цвета", ибо в искусстве эмоциональном он видит искусство будущего. Эпизодичен, по сути, факт участия Явленского в 1906 г. в петербургской выставке "Мира искусства" вместе с М. В. Добужинским, В. А. Серовым, К А. Сомовым по приглашению С. П. Дягилева.

Зато вскоре состоялась очень важная встреча с художником Э. Веркаде, бывшим другом П. Гогена, ставшим впоследствии монахом монастыря в Бейроне. Многочисленные беседы о сопричастности искусства божественному плану, об утверждении светоносного бронзания новейшими средствами живописи в новом веке сыграли важнейшую роль во внутренних исканиях Явленского. Отражением этих исканий являются его работы 1911 г., полыхающие открытыми красками в чрезвычайно резких сочетаниях.

Это был момент в жизни Явленского, когда все противоречия обострились, полотна фиксировали грандиозную внутреннюю битву, в которой рождалось его новое духовное "я". Вместе с Кандинским он был организатором мюнхенского Нового художественного общества, а в 1912-13 гг. вошел в группу "Синий всадник".

С 1914 г. по 1921 г. живет в Сан-Пре (Швейцария). Здесь появляются его знаменитые "вариации": пейзажи, натюрморты, "головы". Он идет к созданию обобщающих образов, и портреты постепенно теряют необходимость сходства, превращаясь в "головы" ("Галки", "Лола", "Испанки", "Фиолетовый тюрбан" и др.).

Постепенно гаснет яркость красок, к 1918-19 гг. в работах нарастает линейность, ощутимы отзвуки кубизма. Композиция "Праформы" (1919) отражает поиски художником новой гармоничности.

В 1921 г. художник окончательно поселился в Висбадене. Вместе с Кандинским, П. Клее и Л. Фейнингером Явленский создает в 1924 г. объединение "Синяя четверка", просуществовавшее совсем недолго. Синий цвет для членов объединения символизировал духовное прозрение, область высокой человеческой мечты и свободы. В этот период Явленский "конструирует" головы, высветляет колорит, стремится к уменьшению количества выразительных средств, но углублению их возможностей.

Последнее десятилетие жизни художника - важнейшее в его творческом и духовном пути - отмечено драматическими событиями. Болезнь глаз, приход к власти фашистов и последовавшая затем конфискация его работ с запрещением участвовать в выставках не могли сломить волю художника, его тягу к творчеству. Только теперь работы его темны по колориту, краски сильно разбавлены маслом, плоскости ими покрыты как бы небрежно. Но названия композиций говорят сами за себя: "Карма", "Великая тайна", "Аврора", "Сакральный час", "Пророк с Тибета" (все 1930-х). Известно, что он работал в экстазе, со слезами на глазах, творил, обратясь внутренним взором к Богу, не рассчитывая выставлять свои работы. Немецкие друзья художника называли его "Иваном Карамазовым".